Из книги Ронана де Кермадек «Легавая собака», 1949

Граф  Р. де Кермадек входил в состав первого комитета Клуба ЭБ с 1909 года, а после первой мировой войны стал вице-президентом клуба, сменив на этом посту виконта де Понтавис. Автор стандарта породы 1938 года.

Большинство охотников игнорирует глубочайшие различия, как анатомические, так и психологические, существующие между гончими и легавыми собаками. Достаточно только сравнить силуэт и характер двух пород каждого вида: бладхаунд, с одной стороны, самая развитая порода из чистых гончаков, а легавая  модели «старый испанский пойнтер» — совершенство в улавливании верхом эманаций дичи, с другой стороны. С любой точки зрения, у этих пород нет ничего общего, и мы не испытываем никаких симпатий к попыткам скрещивания этих пород между собой.

Различия по всем статьям, наблюдаемые между гончими собаками и чистокровными легавыми заставили предпринять исследования относительно их происхождения.

Одно из мнений было высказано Пьером Меньеном полвека назад, когда сложилось понимание очень древнего разделения этих пород. Туссенель, который сегодня считается поэтом, но никак не кинологом, высказывал теорию изменений в нескольких поколениях; он сам повлиял на ход идей среди современников.

Чтобы ясно увидеть проблему, мы должны начать с изучения первых способов охоты, практиковавшихся человеком. Изучение ассирийских и египетских документов, в частности, учит, что наиболее частой была загонная охота с «зазывалами» (загонщиками) и собаками, выталкивающими стада животных в вольеры, где  их затем убивали с помощью стрелы из лука и копьем, о чем свидетельствуют древние барельефы.

Все это было тщательно изучено и уточнено учеными–кинологами. Команданте де Мароль в небольшой, менее ста страниц, уникальной документальной книге, решил проблему древнего происхождения наших помощников, сведя на нет легенды. Имея множество подтверждающих доказательств, ему удалось сделать следующий вывод: «Человек обучил и отобрал с одной стороны собак с инстинктом преследования, с другой стороны собак с инстинктом поиска и внезапного захвата дичи, которые всегда были рядом с ним и которых он использовал в охотах на птиц и зайцев. Эти собаки не могли быть получены от гончих, у которых инстинкт абсолютно противоположен, вплоть до того, что из легавой ещё никто ни разу не сделал хорошую гончую собаку».

Для этих охот в древности использовались, по крайней мере, два вида собак: гончие, которые помогали загонять стада животных в сети, и другие с инстинктом «суперзахватчиков», способных причуять и схватить дичь в прыжке. Конечно же, сначала в Египте, а потом и в Греции, были и борзые собаки с боевым духом и с совершенно другими способностями, охотящиеся за видимой добычей и злобно расправляющиеся с ней. Гений  борзой остался неизменным на протяжении веков; влияние человека на эту породу ограничилось помощью в развитии приспосабливаемости, а также в увеличении её скорости.

Таким образом, представлены три совершенно разные группы охотничьих собак, использовавшихся со времён, когда метательное оружие было ещё в ходу. Все три вида физиологически близки друг к другу, поэтому скрещиваются между собой без проблем; и были такие попытки в надежде получить особей, имеющих полезные свойства каждой породы. Эти скрещивания, на которых строятся химерические надежды, были не новы.

Во все времена, к счастью, существовал здравый смысл, благодаря которому велось породное разведение по конкретным охотничьим признакам, и результатами которого мы сейчас пользуемся. Благодаря их «знать-как-сделать» мы имеем собак, которые причуивали и останавливались всё дальше и дальше и всё лучше и лучше для удобства ловцов птиц сетями, затем для охотников с ловчими птицами, и, наконец, стрелков дробью влёт.

Отбор сначала обеспечил совершенную неподвижность до момента набрасывания сетей, с другой стороны, на соколиной охоте и охоте с применением огнестрельного оружия поощрялся дальний поиск собаки, и поэтому вёлся отбор особей с лучшими носами. Все качества «захватчика», дикого предка легавых, не сохранились, но первичным и наиболее типичным осталась продолжительная неподвижность. Это поведение было уже далеко от манёвров агассов древних Кельтов, хватающих кроликов у нор и приносящих их хозяину, теперь поведение некоторых из наших очень чистокровных легавых, кажется, ограничивается удовольствием позировать на стойке. Желание схватить дичь, столь естественное у любого хищника, кажется, у них исчезло. Поэтому мы поняли, что несколько перестарались, с одной стороны сделав машины со стойкой, а с другой стороны машины для поиска.

Попытка исправить один избыток другим, скрестив разные виды между собой, была ошибкой: изменение характеристик должно быть, по возможности, предпринято внутри породы, из особей, выбранных из самого сбалансированного поголовья. Если этого сделать невозможно, по крайней мере, легавую собаку надо исправлять легавой, а гончую гончей.

Помесь этих видов, ментально сильно далёких, ни в коем случае не рекомендуется. Во Франции соблазн получить одну или две породы легавых  для охоты на перепелов, не дал хороших результатов, что неудивительно. Фоксхаунд, достаточно нейтральный в скрещивании, преуспел в вязках с суками пойнтеров, дав очень одарённых потомков в первом поколении, но потом эти метисы ничего не давали своим потомкам.

Использование борзых служит дополнительным доказательством того факта, что легавая собака ничего не получает от скрещиваний с породами, не похожих на легавых. Помесь борзой с французским бракком находится в процессе исчезновения под влиянием различий характеристик этих пород. Было неизбежно, что кровь борзой, преобладающая в силу своей чистоты и дозировки,  которую нужно было поддерживать, чтобы сохранить желаемый внешний вид, быстро доминировала.

Поэтому сделаем вывод, что существует опасность скрещивания между породами, чётко отличающимися друг от друга своим назначением, породным ходом и даже анатомией. Так как с древних времен главной целью выведения охотничьих собак были их рабочие качества, то мы не понимаем, почему после стольких известных неудач, некоторые всё ещё надеются преуспеть в химерическом слиянии для получения собаки, имеющей все качества.

Таким образом, настоящая легавая будет приходить исключительно от
предков с природной стойкой. Она имеет твёрдую стойку, потому что те особи, кто лишь слегка обозначает стойку,— это лишь слегка легавые.
Они в итоге будут искать как спаниели.

Вывод
Эпаньоли пользуются заслуженной репутацией мудрых и верных, что делает их ценными в качестве компаньонов, когда заканчивается охота; этот приятный характер отражается в мягкости их взгляда.

Французский эпаньоль и его разновидности все такие.
Пон-Одемарский эпаньоль, родственник водяному спаниелю и бретон, в котором спит душа спрингера, имеют высокую нервную возбудимость, они более подвижные.

Среди этих пород редко встречаются злобные собаки, а также тупоголовые — явление совершенно исключительное. Те, кто ищет среди легавых собаку с дружелюбным характером, тот выберет эпаньоля.

Французские эпаньоли удовлетворят взыскательных любителей среднего радиуса поиска, то же самое относится к кузенам из Пикардии.

Без сомнения, Пон-Одемарский эпаньоль первый в подаче с глубокой воды, а бретонский эпаньоль сделает это, только когда захочет, но имеет ширину поиска больше, чем другие.

Все эти собаки более или менее относятся к классу «универсальных».

Недостаточно описать и проанализировать породы собак, ещё необходимо знать, как они распространены. Французских эпаньолей  несомненно достаточно, как и пикардийских, чтобы удовлетворить запросы охотников. Пон-Одемарские, увы, кажется, находятся на грани исчезновения, в то время как бретонских эпаньолей существуют  очень большое количество.

Мы можем сожалеть о неравном процветании этих пород, о предпочтении иностранных легавых. Мы до сих пор приписываем ошибки французским породам, которые из-за этого продолжают страдать, но в ещё большей степени из-за нашей демонстрации  обожания всего иностранного происхождения. Такое предпочтение было на какое-то время оправдано. Оно инициировало вторжение английских пород, чья селекция более ранняя и чья многочисленная клиентура растёт. Это всё объясняет.

Перевод Евгении Тоболь

*Статью скопировала в ВК из группы Бретоны без границ.